МУЗЕИ РОССИИКУЛЬТУРА РОССИИ


Корабельная роща
Дата создания: 1898г.

Сайты по теме
коллекция оцифрованных изображений русской классической живописи
Русская живопись
иконы


В том же виде искусств
Русская Венера
Канчэндзона
Гуга Чохан
Родина-мать зовет! Плакат
Беспощадно разгромим и уничтожим врага! Плакат

Созданные в то же время
Корабельная роща
Царевна Волхова
Смерть Иоанна Грозного
Царь Федор Иоаннович

Того же типа
Портрет сына
Портрет жены художника
Портрет З.А. Волконской
Гумно
Явление Христа народу

В том же жанре
Тихая обитель
Свежий ветер. Волга.
На севере диком...
Вечерний звон
Владимирка


Произведение
Успенский собор Троице-Сергиевой лавры
Успенский собор Троице-Сергиевой лавры


Персоналия
Алексеев Константин Сергеевич
Алексеев Константин Сергеевич


Шишкин И.И. Сосновый бор. Мачтовый лес в Вятской губернии
Шишкин И.И. Сосновый бор. Мачтовый лес в Вятской губернии
Автор: Шишкин И.И.


   Поэт русского леса, наш знаменитый пейзажист Иван Иванович Шишкин изображен на портрете работы Крамского во весь рост в окружении страстно любимого им родного пейзажа. Сильный, простой, величавый образ Шишкина великолепно передан его умным и чутким другом.
   
    Когда мы говорим Шишкин — перед нашими глазами встают образы, полные эпической силы: царственные леса России, пронизанные солнцем и овеянные поэзией, глухие лесные урочища с исковерканными буреломом могучими стволами, позлащенные заходящим солнцем верхушки
исполинских сосен, дубы-великаны, строевой лес, корабельные рощи.. . Когда мы говорим Шишкин — мы видим и зеленеющие под высоким солнцем тихие лесные опушки, и затерявшиеся в густых зарослях прозрачные ручейки, отражающие прибрежные березы, и голубой простор неба над простором желтеющей ржи... Мы дышим свободнее и глубже, словно на нас и в самом деле повеяло смоляным ароматом сосны, свежей лесной сыростью,. прелью прошлогодней листвы…
    Кто только ни упрекал Шишкина за однообразие сюжетов, за якобы присущую его произведениям "фотографичность" изображений, за "равнодушное копирование натуры"!
   
    Ведь до передвижников, к которым принадлежал Шишкин, художники академической школы изображали преимущественно южную природу, и даже такие новаторы пейзажа, как Сильвестр Щедрин и Сократ Воробьев, писали главным образом живописные местности и уголки Италии. Но время, когда значительному художнику было "не к лицу" писать виды родной страны, отходило безвозвратно в прошлое. Передвижники с их обостренным интересом к народному и национальному содержанию искусства оказали огромное влияние и на развитие пейзажного жанра. Ведь не мог же тот поворот, который произошел в других сферах русского искусства — поворот к изучению и правдивому воспроизведению окружающей действительности, — не отразиться на судьбах пейзажной живописи в России.
    Те новаторские задачи, которые так страстно и убежденно выдвигал перед русскими пейзажистами великий революционней демократ, нашли свое образное разрешение в произведениях Шишкина, целиком посвятившего свою напряженную творческую жизнь пристальному изучению русской природы, в которой все — от строения листка или малой былинки до гигантских сосен и дубов-великанов — вызывало в художнике чувство самозабвенного эстетического восторга. Вдохновенный поэт, тяготеющий к широким эпическим обобщениям, и тонкий естествоиспытатель-аналитик, внимательный к мельчайшей прожилке на дубовом листке, Шишкин явился перед будущими поколениями во весь свой рост, как крупнейший мастер русского пейзажа.
    Крамской отчетливо сознавал историческое место Шишкина. Он отмечал в одном из своих писем:
    "Шишкин нас просто изумляет своими познаниями, по два и по три этюда в день катает, да каких сложных. . . И когда он перед натурой. . . то точно в своей стихии, тут он и смел и ловок, не задумывается; тут он все знает, как, что и почему.. . Я думаю, что это единственный у нас человек, который знает пейзаж ученым образом. . . Все эти Клодты, Боголюбовы и прочие — мальчишки и щенки перед ним. . . Шишкин — верстовой столб в развитии русского пейзажа, это человек-школа". . .
    Пейзажи Шишкина не уступили место пейзажам Левитана, а продолжали жить вместе и рядом с ними. За два года до смерти Левитана, в пору, когда выражение "левитановский пейзаж" уже прочно вошло в художественный обиход, Шишкин создает один из своих шедевров — "Корабельную рощу", могучую вольную песню о русской природе, от которой веет величавым спокойствием и невозмутимой силой. Мотивы, рассеянные по прежним работам Шишкина, слагаются здесь в могучую симфонию, былинный строй которой так торжественно и величаво повествует о вечной жизни вечно меняющейся природы.
    На закате своих дней Шишкин снова предстает перед современниками как поэт русского леса, а заключенное в картине тонкое сопоставление могучей многовековой зелени сосен, то освещенных солнцем, то скрывающихся в тени и уходящих вершинами далеко за раму картины, с молодой порослью тонких сосенок, идущих на смену старым великанам, как бы подчеркивает это вечное движение жизни, вечную смену старого новым и молодым.
    Богатство и разнообразие жизни русской природы, бодрое и радостное жизнеутверждающее чувство, которое охватывает зрителя "Корабельной рощи", говорят (и всегда будут ему говорить!) о неиссякаемых силах родной земли, о ее лесном богатстве, о ее величавой, нестареющей, вечно обновляющейся красоте.
    "Корабельная роща" была впервые показана на XXVI выставке Товарищества передвижников и вызвала всеобщее восхищение. Друг Шишкина, художник К. А. Савицкий, тут же написал восторженное письмо своему нестареющему собрату: "Картина заиграла, нота сильная, чудесная — поздравляю, не я один, все восхищены, браво. . . Сосной на выставке запахло! Солнца, свету прибыло!."

Замечательные полотна. Л., 1966. С.285



Шишкин Иван Иванович




 



  (c) портал "Культура России"